История любви Александра II и Екатерины Долгорукой
|
 Любовь российского императора Александра II и княгини Екатерины Долгорукой-Юрьевской закончилась браком.
У них родились сын и дочь.
Но их счастью всегда мешали со всех сторон — царская родня, придворная чернь и революционеры-народовольцы.
Хорошо осведомленные современники говорили про царя: "Александр II был женолюбом, а не юбочником".
Современный биограф Александра Николаевича писатель-историк Леонид Ляшенко по этому поводу выразился так: "Не знаю, что имел в виду автор этого афоризма, но, думается, нечто вроде того, что "случаи" и мимолетные романы, которые могли бы удовлетворить обычного юбочника, совершенно не затрагивали сердца императора и не давали никакого успокоения его душе.
Он был не сладострастен, а влюбчив и искал не удовлетворения своих прихотей, а глубокого настоящего чувства.
В этом чувстве его привлекали не столько высокий романтизм или острые ощущения, сколько желание обрести подлинный покой, тихий и прочный семейный очаг".
Первая юношеская влюбленность настигла наследника Российского престола в 15-летнем возрасте.
Реакция родителей была мгновенной — фрейлина матери Наталья Бороздина моментально вышла замуж за дипломата и вместе с супругом укатила в Англию.
Через 3 года юноша начал заглядываться на дальнюю родственницу поэта-гусара Дениса Давыдова.
На этот раз в длительное 4-летнее путешествие по Европе отправили самого Александра Романова, правда, вовсе не из-за Софьи, а из-за Ольги.
Чувство Софьи Давыдовой к цесаревичу так и осталось платоническим, но благодаря дамской беллетристике нашло заметный отклик в душах современников и осталось в истории литературы.
Впервые по-взрослому наследник влюбился, когда ему стукнуло 20 лет.
И снова во фрейлину императрицы Александры Федоровны в красавицу Ольгу Калиновскую.
Эта связь казалась родителям намного опаснее предыдущих, как и по силе страсти, так и по государственным соображениям.
Мало того, что фрейлина была не царских кровей, так еще и исповедовала католическую веру.
Эта "гремучая смесь" уже залетела под своды Зимнего дворца — великий князь Константин Павлович, брат Николая I, женился на польской графине Лович.
Николай Павлович писал супруге про сына: "Саша недостаточно серьезен, он склонен к разным удовольствиям, несмотря на мои советы и укоры".
Интересно, что думал непослушный сын, слушая отцовские наставления.
Ни для кого не было секретом, что рядом с царскими покоями жила камер-фрейлина Варенька Нелидова, тайная метресса и мать внебрачных детей императора.
В правление Николая Павловича довольно свободные нравы царили не только в светском Санкт-Петербурге, но и в куда более патриархальной Москве.
В "Записках балетмейстера" А.П. Глушковского упоминается приезд в Россию "от персидского шаха с извинением по делу о смерти Грибоедова" принца Хозрев-Мирзы: "В Москве жил он (принц — Прим.ред.) довольно роскошно; не догадавшись захватить с собою гарема, первой самой необходимой потребности мусульманина, он завел здесь новый из довольно приличных женщин".
Вот именно тогда и началось европейское турне старшего сына императора Николая I, которое продлилось с 1836 по 1840 годы.
В этом путешествии наследника престола сопровождали его наставники поэт Жуковский и генерал от инфантерии Кавелин.
Страдающего от разлуки с любимой молодого человека познакомили с дочерью великого герцога Людвига Гессен-Дармштадтского, которой предстояло стать супругой будущего русского царя.
Александр, помня о долге монарха, сам написал письмо отцу о возможности брака с симпатичной немецкой принцессой.
В европейских дворах давно муссировали слухи о незаконном происхождении принцессы Максимилианы-Вильгельмины-Августы-Софии-Марии, родители которой разошлись задолго до ее рождения.
Отцом принцессы называли шталмейстера герцога, барона де Гранси.
Государыня императрица Александра Федоровна пришла в ужас от такого брака, но Николай Павлович, изучив отчеты воспитателей, раз и навсегда запретил обсуждать эту щекотливую тему.
В России никто не пикнул, тем более в карликовых немецких странах.
Немного говорливых нашлось среди французов и англичан — "жандарма Европы" боялись и уважали.
Планы чуть было не нарушила молоденькая королева Великобритании Виктория, вскружившая голову Александру и сама подпавшая под чары русского Великого князя.
Однако наследник российского престола не мог стать британским принцем-консортом.
Островитяне тоже были не в восторге от выбора своей 20-летней королевы и спешно удалили ее в Виндзорский замок.
Государственные интересы возобладали над чувствами молодых людей.
Александр Николаевич женился на дармштадской принцессе, которая в России стала Марией Александровной.
Еще до брака у нее начал прогрессировать туберкулез, превратившийся в смертельную болезнь в промозглом петербургском климате.
Окончательно свели в могилу измены мужа, частые покушения на его жизнь и особенно смерть их старшего сына Николая.
Брак Марии Александровны с Александром Николаевичем был скорее договором о сотрудничестве, а не семейным союзом.
Последней и настоящей любовью Александра Второго была княжна Екатерина Долгорукая.
Царь, которому исполнился 41 год, впервые познакомился с 13-летней Катенькой в 1859 году.
Государь прибыл в окрестности Полтавы на военные маневры и принял приглашение князя и княгини Долгоруких посетить их имение Тепловку.
Род Долгоруких происходил от Рюриковичей.
Отцом будущей пассии и морганатической супруги российского императора был отставной капитан гвардии Михаил Долгорукий, а матерью — Вера Вишневская, богатейшая украинская помещица.
Но к моменту приезда государя их хозяйство находилось на грани краха.
Последнее пристанище семейства — имение Тепловка — было заложено и перезаложено.
Александр II посодействовал поступлению 4-х сыновей Долгоруких в петербургские военные учебные заведения, а 2-х сестер — в Смольный институт.
 Весной 1865 года император по традиции посетил Смольный институт благородных девиц и во время обеда увидел Екатерину и Марию Долгоруких.
Современники отмечали "необыкновенную слабость государя к женщинам", неудивительно, что 18-летняя институтка с изумительно нежной кожей и роскошными светло-каштановыми волосами покорила сердце императора.
При помощи бывшей смолянки Варвары Шебеко, к услугам которой государь не один раз прибегал при решении вопросов деликатного свойства, ему удалось инкогнито навестить заболевшую Катю в институтской больнице.
Поскольку дальнейшее пребывание Долгорукой в Смольном мешало встречам с царем, Шебеко инсценировала ее уход "по семейным обстоятельствам".
В качестве паллиативной меры находчивая сводня предложила якобы случайные встречи Долгорукой и государя в Летнем саду.
В дальнейшем, чтобы петербуржцы меньше шептались "государь прогуливает свою демуазель", эти рандеву были перенесены на аллеи парков Каменского, Елагинского, Крестовского островов столицы.
Какое-то время влюбленные виделись на квартире брата Кати Михаила, но тот очень удивил императора, когда, боясь общественного осуждения, отказал им в такой малости.
Сам Долгорукий, как мы помним, оказался в граде Петровом благодаря именно стараниям государя.
В июне 1866 года в Петергофе праздновалась очередная годовщина свадьбы Николая I и Александры Федоровны.
В 3-х верстах от главного Петергофского дворца в замке Бельведер расположились гости, среди которых оказалась и Катя Долгорукая.
Там-то и произошла между ею и императором уже неплатоническая любовь.
После этого государь сказал: "Сегодня я, увы, не свободен, но при первой же возможности я женюсь на тебе, отселе я считаю тебя своей женой перед Богом, и я никогда тебя не покину".
Дальнейшие события подтвердили слова императора.
В петербургском свете о "падении" Екатерины Долгорукой узнали чуть ли не на следующее утро.
Светские львы и особенно львицы в своих фантазиях превзошли любые мужицкие и бабьи домыслы. Бомонд судачило том, что развратная с младых ногтей "демуазель" танцевала голой перед государем да и вообще за бриллианты "готова отдаться каждому".
Екатерина Михайловна вынуждена была ненадолго уехать в Италию.
Тетя Вава (так младшие Долгорукие называли Шебеко) тем временем решила, чтобы государь не скучал, положить ему в постель младшую сестру Долгорукую.
Александр II в течение часа разговаривал с Марией и подарил ей на прощание кошелек с червонцами.
Отныне для него не существовало никого, кроме Кати.
В июне 1867 года Наполеон III пригласил Александра II посетить Парижскую Всемирную выставку.
Во французскую столицу на встречу с любимым тут же выехала Екатерина Михайловна.
Их встречи регулярно фиксировали местные полицейские.
Они не подглядывали в замочную скважину, учитывая, что парочка и не особенно прибегала к конспирации.
В Париже после неудачного восстания 1867 года осело много поляков-инсургентов, и французские власти опасались за безопасность русского царя.
Но влюбленным море было по колено.
Возможно, именно в это время Александр и сказал своей законной супруге о любовнице.
Если супруга императора и его дети предпочитали не выносить сора из избы и не издавали на людях ни гласа ни воздыхания, то придворные дамы изощрялись в сплетнях и пересудах.
Пересказывать эту чушь и гнусность — себя не уважать.
У родственников Александра II настоящая паника началась лишь тогда, когда император пожаловал Долгорукой и их совместным детям (Георгию и Ольге) титул светлейших князей Юрьевских.
Это имя напоминало всем об одном из предков Романовых, боярине начала 16-го века Юрии Захарьине, а также о знаменитом Рюриковиче Юрии Долгоруком.
Но тут был практический момент — царь не желал, чтобы после его кончины их с Катей дети, в случае отказа от них рода Долгоруких, оказались бастардами.
Оба ребенка в указе признаны его детьми официально.
До узкого круга родни доходили туманные намеки, что по личному приказу государя в архивах ведутся активные розыски документов с подробностями коронации второй жены Петра Великого Екатерины Алексеевны.
Охочие до исторических аналогий люди говорили, что первый Романов, Михаил Федорович, тоже был женат на Долгорукой.
Но та Мария Долгорукая прожила недолго и потомства не оставила.
Своего апогея паника достигла тогда, когда родственники узнали, что 6 июля 1880 года в небольшой комнате нижнего этажа Большого Царскосельского дворца у скромного алтаря походной церкви состоялся обряд венчания.
И хотя для царей закон не писан, император не стал дразнить гусей из высшего света.
О свадьбе не знали ни караульные солдаты с офицерами, ни дворцовые слуги.
На церемонии присутствовали министр двора граф Адлерберг, генерал-адъютанты Рылеев и Баранов, сестра невесты Мария и мадемуазель Шебеко.
Венчал протопресвитер Ксенофонт Никольский.
Жених был одет в голубой гусарский мундир, невеста- простое светлое платье.
Семейное счастье было непродолжительным.
1 марта 1881 года народовольцы бросили под ноги царя бомбу.
На завещанные мужем деньги княгиня Юрьевская с детьми уехала в Ниццу, где и скончалась в 1922 году.
Источник
Всем спасибо за комментарий 
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
|
