Было это давно-давно, почти две тысячи лет тому назад. В Галилее
наступала весна, но еще не распустились виноградники и плодовые сады на
склонах гор, окружавших тихий городок Назарет. Чуть зеленели всходы на
пшеничных и ячменных полях, и едва пробивалась на полях нежная и яркая
трава.
Было раннее утро. Еще не взошло, и туманы бродили по соседним холмам, когда в доме плотника Иосифа проснулась Дева Мария.
Она вставала всегда на заре, раньше всех домашних. В Иерусалимском
храме, где прошло все Ее детство, привыкла Она просыпаться с рассветом. И
все девочки, воспитывавшиеся вместе с Нею при храме, тоже просыпались
до солнца и становились на молитву.
Дева Мария и в доме Иосифа жила, как жила в храме. Она мало принимала
участия в домашней суете, жила своей особенной жизнью. Молилась, читала
Священное Писание и работала в своей маленькой горенке, убранной цветами
и травами. Работница Она была искусная: умела и вышивать, и прясть, и
ткать.
В свободное от работы время любила Дева Мария пойти в небольшой сад при
доме Иосифа. Там ухаживала Она за цветами, поливала посеянные Ею
целебные травы, кормила и ласкала прилетавших птиц.
В Назарете Марию видели мало, редко выходила Она за садовую ограду. Но
часто прохожие останавливались под Ее окном, чтобы послушать, как Она
поет, сидя за работой, псалмы Давида. Ни одна из девушек не умела петь,
как Мария.
В это весеннее утро, проснувшись, как всегда, на рассвете, Мария стала
на молитву. Она любила молиться в тихие ранние часы, когда в доме все
еще спали. Часто молилась Она о том, чтобы скорее пришел на землю
обещанный Спаситель. Помолившись, Она, по обыкновению, раскрыла книгу
Священного Писания и стала читать. В этот день Она остановилась на
словах пророка Исаии, возвещавших рождение Спасителя мира. Прочла Мария
таинственные строки и глубоко задумалась. Время, предсказанное пророком,
наступало. Радостно было Святой Деве думать в это весеннее утро о том,
что недолго ждать спасения бедным, измученным людям. "Но где же, -
подумала Она, - та избранная Дева, которой суждено стать Матерью Бога?
Как Она будет счастлива! Такого великого счастья никто еще не испытывал
на земле!"
И вдруг сквозь опущенные веки почувствовала Дева Мария внезапный яркий
свет. "Что это? не солнце ли взошло?" - подумала Она. Но слишком сильно и
необычно было сияние, наполнившее убогую маленькую горенку. Точно
множество солнц взошло сразу и осветило не бедные выбеленные стены
горенки, а горные вершины, покрытые вновь выпавшим сверкающим снегом.
Предчувствуя великую радость, но смущенно и робко подняла глаза Дева
Мария и замерла, ослепленная светлым видением.
- Радуйся, Благодатная, Господь с Тобою! - сердце Девы Марии так сильно
забилось, что Она прижала обе руки к груди и неподвижно широко
раскрытыми детскими глазами смотрела на Ангела и слушала, что он говорил
Ей. А он говорил, что это Ее избрал Господь, что это Она будет Матерью
Спасителя мира. И поняла Дева Мария, что Архангел говорит свою весть не
Ей одной, а всему огромному Божиему миру, что слова, произнесенные в
маленькой белой горенке в рассветный, тихий час, гулом бесчисленных
колоколов поплывут по земле и будут повторяться во веки веков. И так
необъятна была тайна этих слов , так велика их радость, что Дева Мария
не могла ни удивляться, ни возражать, а могла только с восторженной
покорностью воле Божией принять благую весть.
Тесно показалось Ей в маленькой горенке. Не могла Она приняться за
обычную работу, не поделившись ни с кем благою вестью, не образовав
никого Своей великой радостью. Но люди все еще спали.
Тихо скрипнула дверь, выходившая в сад дома Иосифа. На пороге
остановилась Мария, глядя на светлевшее небо, на вершины гор, алевшие от
первых солнечных лучей, и на сады Назарета с ветвями, еще голыми, но
полными скрытого движения весенних соков. Стоит в дверях Мария, и вдруг -
щебетанье, чириканье, свист крыльев. Это птицы налетели на Нее со всех
сторон. Они все знали Ее и любили, потому что и Она любила их, кормила,
помогала им, ласкала.
"Благовещение"
Данте Габриэль Россетти.1850
 В это утро птицы задумали начать вить гнезда, но, увидев любимую Деву,
побросали работу и со всех крыльев помчались к Ней. Окружили, чирикают,
щебечут, трепыхают крыльями, на плечи, на руки садятся.
- Нет сегодня зерен, - говорит им Дева Мария. А птицы так и льнут к Ней,
заглядывают в глаза черненькими и янтарными глазками, наклоняют
головки, точно прислушиваются к Ее словам. И шепнула им Дева Мария о
том, что с Нею было. Какими словами шепнула - и Сама не ведала, но
только поняли Ее птицы, сразу забыли крылатые и зерна и гнезда свои. И
такое щебетание, чириканье и пение раздалось, каких на земле еще и
слыхивали.
Окруженная ликующими птицами, сошла Мария по ступенькам в сад.
Склонилась над лилиями нераспустившимися. Точно свечи восковые, рядами
стояли они у дверей. Цветам повторила Дева благую весть, и раскрыли
лилии свои восковые чаши. И везде, где ступала в это утро Мария,
просыпались и раскрывались еще дремавшие с сомкнутыми лепестками цветы.
Подошла Она к Своему любимому миндальному дереву, обхватила его руками, к
стволу прижалась - и сразу все дерево точно залило бело-розовым цветом.
А из-за гор встало солнце такое яркое и лучистое, какого еще не видали
люди на земле. И везде по горам сразу, в миг единый, распустились все
гранатовые, лимонные и оливковые деревья. Все зацвело, задышало
ароматами. Луга стали улыбаться розовыми маргаритками, красные маки и
тюльпаны огоньками вспыхнули по холмам.
Еще раз взглянула на всю эту красоту Дева Мария и заторопилась в Свою
горенку. Ей не хотелось, чтобы люди застали Ее в саду. И когда в доме
все встали, Дева Мария, как всегда в этот час, сидела у себя и ткала
заказанное Ей облачение для Иерусалимского храма. А в доме старец Иосиф и
домашние его говорили о небывалой весне.
**************************************************************
|
