Морена - богиня бесплодной, болезненной дряхлости, увядания жизни и неизбежного конца ее - смерти.
Всё приходит в забвение, жизнь затухает, природа засыпает.
Другие имена Мораны – Маара, Марена, Морена, Мора, Мор, морок, мрак, марево, морочить, смерть.
Однако к Природе не применимы расхожие понятия о Добре и Зле, о Жизни и Смерти.
В Мироздании Жизнь и Смерть - единое целое. Если бы не Морана,
Природа-Макошь не смогла бы отдыхать, постоянно плодоносила и рано или
поздно стала бы бесплодной.
Именно поэтому образ Мары видели как сочетание рождения, плодородия и
смерти, необходимой для обновления и продолжения Жизни на Земле. Она
дает возможность отдохнуть природному миру, очищает его, подобно
хищнику, от слабых и больных.
В природе смерти нет – зёрнышко умирает в качестве зёрнышка, дабы
возродиться колосом, земля засыпает на зиму, дабы весной возродиться с
новыми силами…
Так и душа человека вечна, а плотская оболочка временна, она изнашивается, подобно одежде и требует смены.
После смерти душа хорошего человека освобождается, и становиться
Духом-Покровителем своего Рода, дабы потом воплотиться вновь. А плохого –
исчезает, растворяется в пространстве.
Именно с этими представлениями связан древнейший славянский похоронный
обряд – сжигание умершего на специальном костре - Краде. Огонь
священен, он позволяет душе сразу высвободиться из телесных оков и
вместе с дымом взойти в Светлую Сваргу, Ирий, Славянский Рай к Предкам и
Богам.
Моране были благодарны также за свежесть, которую дарит мороз, снежки, узоры на окнах и всевозможные зимние забавы.
Не забывали славяне и о том, как Морана «насылала стужу и морозила лютых врагов Руси, защищая свои владения и свой народ».
22 марта (березозола, свистуна, сухыя по славянскому календарю) – в день
весеннего равноденствия, когда весна набирает свою наивысшую мощь и
силу, устраиваются весёлые игры и забавы, пекутся блины (символ солнца и
наступающей весны) и сжигается чучело Мары. Этот ритуал символизирует
завершение времени Мораны и ее проводы вместе с морозами, снегом и
метелями. Это праздник издревле зовётся Комоедица или Масленица (от
древнего «ком» - медведь, который просыпается по весне).
Слово «мор» обозначает поголовную и внезапную смерть целых народов и государств, «морить» - убивать.
В этих словах сохраняется память о жестокой, неумолимой богине, которой
неугодны никакие жертвы, кроме увядших цветов, сгнивших плодов, опавших
листьев и угасших человеческих жизней.
На Украине сохранился обряд-оберег против этой злой силы. Накануне
Иванова дня делают соломенного идола Купальг - иногда величиною с
ребенка, а иногда в настоящий рост человека. На него надевают женскую
сорочку, мониста и венки из цветов. Тогда же срубают дерево, обвешивают
его лентами и венками и устанавливают на избранном для игрища месте.
Дерево это называют Мореною; под ним ставят наряженную куклу, а подле нее стол с разными закусками и напитками.
Затем зажигают большой костер и начинают прыгать через него попарно
(молодцы с девицами), держа в руках купальскую куклу. Игры и песни
продолжаются до рассвета.
На другой день куклу и Морену приносят к реке, срывают с них украшения и
бросают ту и другую в воду, в надежде избавить себя на ближайшую пору и
от болезней, и от смерти, и, конечно, от других житейских
неприятностей.
Родственна Морене и Марцана - богиня смерти всех живых существ, кроме
человека: это с ее помощью достается добыча охотникам, рыбакам и
звероловам.
*****
Славянская мифология
Морана (Мара, Морена) - могучее и грозное Божество, Богиня Зимы и Смерти, жена Кощея и дочь Лады, сестра Живы и Лели.
Марана у славян в древности считалась воплощением нечистых сил. Она не
имела семьи и странствовала в снегах, время от времени навещая людей,
чтобы сделать свое черное дело. Имя Морана (Морена) действительно
родственно таким словам, как «мор», «морок», «мрак», «марево»,
«морочить», «смерть».
Легенды рассказывают, как Морана, со злыми приспешниками, каждое утро
пытается подкараулить и погубить Солнце, но всякий раз в ужасе отступает
перед его лучезарной мощью и красотой.
Её символы - Черная Луна, груды разбитых черепов и серп, которым она подрезает Нити Жизни.
Владения Морены, согласно Древним Сказам, лежат за черной Рекой
Смородиной, разделяющей Явь и Навь, через которую перекинут Калинов
Мост, охраняемый Трехглавым Змеем...
В противоположность Живе и Яриле, Марена воплощает собой торжество Мари -
«Мертвой Воды» (Воли к Смерти), то есть Силы, противоположной
Животворящей Солнечной Яри. Но Смерть, даруемая Мареной, не есть полное
прерывание Токов Жизни как таковой, а - лишь переход к Жизни Иной, к
новому Началу, ибо так уж положено Родом Вседержителем, что после Зимы,
уносящей с собой все отжившее, всегда наступает новая Весна...
Соломенное чучело, которое до сего дня кое-где еще жгут во время
праздника древней Масленицы в пору весеннего равноденствия время,
несомненно, принадлежит Морене, Богине смерти и холода. И каждую зиму
она берет власть.
Но даже после ухода Зимы-Смерти с людьми оставались ее многочисленные слуги - мары.
По преданиям древних славян, это злые духи болезней, они носят голову
под мышкой, бродят по ночам под окнами домов и шепчут имена домочадцев:
кто отзовется на голос мары, тот умрет.
Германцы уверены, что маруты - духи неистовых воинов. Шведы и датчане
считают их душами умерших, болгары уверены, что мары- души младенцев,
умерших некрещеными. Белорусы верили, что Морана передает умерших
Бабе-Яге, которая питается душами мертвых.
На санскрите слово «ahi» означает змей, змея.
*****
МЕРТВАЯ ГОРА
В году 1200 по рождеству Христову случилось в селе Дивееве чудо
превеликое и престрашное. Месяца сенозорника, сиречь июля, 26-го дня
собирал на закате солнца отрок Ясень, крещеный Варфоломеем, целебные
травы на Кудрявой горе.
И вдруг видит: шествует мимо дуба, сожженного молнией, женщина в белом
одеянье, кое шито золотом, и в короне золотой. В одной руке держала она
цветы диковинные, бледные, яко из воска, а в другой - косу с серебряным
набалдашником.
И так страшно стало отроку Ясеню, что на малое время обмер он и
разумения лишился, а когда пришел в себя, кинулся со всех ног в родное
Дивеево, поведал отцу-матери об увиденном.
- Ты, Ясень, мастер известный страшные сказки плести, - сказал отец. - Знай ври, да не завирайся.
И тут послышался с печи голос прадеда Родомысла, в святом крещении Антипа.
Отмерил он уже сотню лет с гаком, три года лежал на печи обезноженный, но разумом был светел.
- Да не врет малец, слышите? Беда нагрянула. Нынче какой год?
Високосный, вдобавок, говорят звездочтецы, веку-столетию конец. Вот и
грядет к нам Морена злобная - всех выкосит в одночасье. Такое уже
случалось, когда я сам пребывал в отрочестве.
- Ох, ох, Сварог всемилостивый и ты, Господь-Спаситель, за что наказуете?! - завыла мать.
- Ну-ка, снимите меня с печи! - скомандовал прадед, и когда посадили его
на лавку, сказал: - Ты, внучек, коня буланого из конюшни выводи.
Посадишь меня верхом, ноги к стременам привяжешь, дабы не упал, дашь мне
лук боевой и колчан со стрелами. Ты, баба, беги по деревне, вели людям
выскакивать из домов и на траву падать пластом, будто мертвецы,
сраженные в одночасье молнией. А ты, Ясень, как завидишь опять Морену,
начинай рыдать и укорять Перуна за убиение невинных людишек. Живо!
Мешкать некогда!
Через некоторое время, завидев Морену в конце села, залился отрок Ясень
горькими слезами, принялся громко стенать и грозить небесам кулаком:
- Всегрозный Перун! За что людей невинных смертию лютой от стрел своих наказал? Зачем бесчинствуешь?!
Посмотрела Морена в недоумении на поверженных людей, к отроку
приблизилась, в глаза ему заглянула мертвыми своими очами - да и
прошествовала к реке, а потом в осиннике за рекою сокрылась, верша свой
путь неведомо куда.
По просшествии еще некоторого времени начали люди подниматься с травы,
благодаря Сварога, Сварожичей и Христа-Спасителя, что не попустили
безвременной смерти всего селения. А мужики вместе с отроком Ясенем
пошли к Кудрявой горе.
И что же? У ее подножия, близ родника, узрели они чудо превеликое и
престрашное. Покоились на траве два скелета: всадника и лошади. Ноги
всадника были привязаны к стременам, а в руках он держал боевой лук, но в
колчане не было ни единой стрелы.
Долго молчали мужики, а отрок Ясень проливал слезы над прадедом Родомыслом, в крещении Антипом, и над конем буланым.
На другой день тут же, на горе Кудрявой, предали кости земле, крест
деревянный водрузив. Только с той поры гора эта, близ села Дивеева,
зовется Мертвой.
«СПИТЕ ЛИ, ЛЮДИ ДОБРЫЕ?»
Морена либо летает бабочкой ночной и душит людей, пока они спят, либо
бродит по земле. Нарядится в свои лучшие одежды, воздвигнет на голову
венец, наберет букет цветов, что распускаются лишь на могильных холмах и
зовутся, словно в насмешку, бессмертники, - и ходит по городам и селам,
заглядывает украдкой в дома. Иной раз стукнет в окошко и спросит:
- Что делаете? Спите ли, люди добрые?
Если ей отвечают:
- Богу молимся, - то она идет дальше. Но если кто-то скажет невзначай:
- Спим! - Морена шепнет:
- Спите вечно! - а после этого кто-нибудь из живущих в этом доме заболеет, а то и умрет.
А. РЕМИЗОВ. МАРА-МОРЕНА
Идет по луговьям, по ниве Мара-Морена, кукует тихо и грустно, изнемает
тоскою дорогу Шумят на шатучей осине листья без ветра. Клокочет
кипуч-ключ горючий.
Идет Мара-Морена, не топчет травы, не ломает цветов. С половины пути она
оглянулась - загляделись печальные очи, - далеко звездой просветила...
Взглянет Мара-Морена, просветит - скрасит весь свет и погубит. Все
пойдет по ее.
Все погибнет Мара-Морена - в одной руке серп, в другой зеленый венок.
Она сердце иссушит, подкосит вековое, разорвет неразрывное, вздует
ветры, засыплет сыпучим снегом теплое солнце, размахает теплые дубы.
И затмится на радости день.
И не уведает милый о милой, забудут: я ли тебя, ты ли меня...
Идет Мара-Морена, замутила Смородину-речку, открывает кувшинки и дальше
идет, восходит на горы - горы толкутся, и дальше долиной, по большому
полю.
И вздымала вослед ей непогожая туча с большим дождем, непроносная.
Камнем шибается к звездам птица Моголь, и счастье-перо, кипя смолою, падает счастливому.
Стой! Не приунять, не укротить бесповинного сердца, бьет через край.
Там волк, зачуяв смерть свою, завыл.
И смыкается небо с землею.
 |
